— Я так считаю, что мы должны… — наконец выдавил он из себя. — Мы должны съесть его крысу!

— Заткнись-ка ты лучше, а? — по привычке шикнула на него Морки.

— Я — предводитель, — обиженно протянул Торрит. — И не смей так со мной говорить, вот.

— Конечно предводитель, — съязвила матушка Морки. — А кто говорит, что нет? Я говорю — нет? Да, конечно, ты предводитель.

— Вот-вот, — засопел Торрит.

— Ну и заткнись тогда, — презрительно бросила матушка.

Масклин нагнал Ангало и потряс его за плечо.

— Что это за место?

Ангало остановился. Путь ему преграждала стена.

— А ты не знаешь? — удивился он.

— Ну… э-э… мы просто полагали… ну, что нам посчастливится и грузовик приедет в какое-нибудь славное местечко, и… — начала Гримма.

— И вы были правы, — гордо объявил Ангало. — Это самое лучшее место, какое можно придумать. Это — Универсальный Магазин!

Глава 2

Они семенили друг за дружкой, они шли, задрав головы вверх, они ошарашенно глазели по сторонам. Ангало остановился у какого-то провала в стене и нетерпеливо поманил их рукой.

— Туда! — бросил он.

Матушка Морки фыркнула.

— Это же крысиная нора, — объявила она. — Ты что, хочешь, чтоб я спустилась в крысиную нору? — И она обернулась к Торриту: — Он хочет, чтобы я спустилась в крысиную нору! Не пойду я в крысиную нору!

— Но отчего же? — недоумевал Ангало.

— Потому что это — крысиная нора!

— Она выглядит так только снаружи, — попробовал возразить Ангало. — Это всего лишь маскировка.

— Нет. Это самая настоящая крысиная нора, вот оно как! Туда только что нырнула твоя крыса, — заявила матушка, очень довольная таким веским доказательством своей правоты.

Ангало с мольбой посмотрел на Гримму и скрылся в норе. Гримма пожала плечами и заглянула в черный провал.

— Знаешь, матушка, я не думаю, что это крысиная нора, — сказала она, чуть понизив голос.

— Это еще почему, скажи на милость?

— Представь себе, там ступеньки. И прелестные маленькие огоньки.

Они шли — все вверх и вверх. Это был очень долгий подъем. Несколько раз пришлось останавливаться — старики не поспевали, а Торрита почти всю дорогу пришлось поддерживать под руки. Наконец на верхней площадке они прошли через дверь — настоящую дверь…

Даже в дни юности Масклин не видел больше сорока номов сразу.

А здесь было много, много больше. И здесь была еда. Правда, выглядела она совершенно не похоже на все, с чем ему когда-либо приходилось иметь дело, но это точно была еда. В конце концов, ее ведь ели, он сам видел.

Зал, высотой примерно в два его роста, тянулся куда-то в бесконечность. Еда была сложена аккуратными кучками, между которыми оставались проходы, и в проходах суетилось множество номов. Никто не обращал внимания на маленькую группку незнакомцев, нерешительно топтавшихся за спиной Ангало, к которому вернулась его заносчивая манера держаться.

Некоторые номы вели под уздцы откормленных, лоснящихся крыс, а дамы — мышек, покорно семенивших за своими владелицами. Краем уха Масклин слышал возмущенный шепот матушки Морки.

Слышал он и то, как папаша Торрит восторженно пробормотал:

— Ой, я знаю, что это! Помнишь, в восемьдесят четвертом мы нашли на помойке сандвич с сыром?

Матушка Морки ткнула его локтем под тощие ребра.

— Заткнись, а? — зашипела она. — Или хочешь всех нас опозорить? Ты как-никак предводитель. Веди себя достойно!

Все чувствовали себя немного не в своей тарелке. В ошеломленном молчании шли они по залу, глядя на все эти фрукты и овощи, горками сложенные на подставках, а рядом сновали сотни номов и деловито все это поглощали. И тут Масклин увидел какую-то штуку, совершенно ему незнакомую. Ему было очень стыдно признаваться в своем невежестве, но любопытство взяло верх.

— А это что такое там, наверху? — спросил он, кивая на странный предмет.

— Это? Салями. Неужто никогда не ел? — усмехнулся Ангало.

— В последнее время как-то не приходилось, — честно признался Масклин.

— Вот финики, — продолжал Ангало. — А это — бананы. В жизни небось не видели, а?

Масклин открыл было рот, чтобы ответить, но тут матушка Морки резко дернула его за рукав.

— Что-то он маловат, — фыркнула она. — И тощий какой-то… Разве сравнишь с теми, которые были у нас дома?

— Неужели? — подозрительно спросил Ангало.

— Да уж конечно, — пожала плечами Морки, нащупывая под ногами почву. — Это не банан, а недомерок какой-то. Вот те, что мы ели дома… — Она на мгновение смолкла и оценивающе взглянула на банан, лежавший на двух подставочках, словно каноэ. Губы ее беззвучно шевелились. Наконец она придумала ответ.

— О, — объявила она с видом триумфатора, — да их и выкопать-то было непросто! — И старуха победоносно посмотрела на Ангало.

Тот лишь отвел глаза в сторону, признавая свое поражение.

— Ну, как бы там ни было, — пробормотал он, — угощайтесь. А номам-распределителям скажете, чтобы записали все на счет де Галантерейи. Только не говорите, что вы из Снаружного мира. Я хочу, чтобы это было сюрпризом!

Дважды никого приглашать не потребовалось. Даже матушка Морки, и та в мгновение ока оказалась около кучи лакомств. Вид огромного куска пирожного наполнил ее душу удивлением и восторгом.

Один лишь Масклин остался стоять, где стоял, хотя живот у него сводило от голода. Он пока плохо понимал, как устроена жизнь в Магазине, и его не покидало смутное чувство, что не надо сразу соглашаться, иначе потом из этого никогда не выпутаешься.

— А ты что, не голоден? — спросил Ангало.

— Голоден, — кивнул Масклин. — Я совсем ничего не ел… Но откуда берется эта еда?

— Мы просто берем ее у людей, — беззаботно пожал плечами Ангало. — Они же такие глупые, сам ведь знаешь.

— И они ничего не замечают?

— Они думают, что во всем виноваты крысы, — хихикнул Ангало. — Когда идем за едой, мы прихватываем с собой крысиные орешки. То есть так делают семейства из Продовольственного Отдела, — поправился он. — Но иногда они позволяют и другим кланам сопровождать их. А люди думают, что это все — крысы.

Брови Масклина поползли вверх.

— Орешки? — пробормотал он.

— Ну да, — отмахнулся Ангало. — Катышки, ясно?

Масклин кивнул.

— И люди на это ловятся? — с сомнением спросил он.

— О, они страшно глупые, я же говорил тебе. — Ангало ходил вокруг Масклина кругами. — Ты должен познакомиться с моим отцом. Хотя, конечно, и так все ясно — вы присоединяетесь к отделу Галантерейи, это дело решенное.

Масклин взглянул на своих. Они разбрелись между продуктовыми лотками. Торрит был занят поеданием куска сыра величиной с собственную голову. Матушка Морки с подозрением изучала банан, словно он мог взорваться, как только она к нему прикоснется. Даже Гримма не обращала на Масклина никакого внимания.

Масклин почувствовал себя одиноким и никому не нужным. В чем он знал толк, так это в выслеживании крыс по полям. Он умел завалить дичь одним ударом копья и в одиночку дотащить добычу домой. Ему и впрямь все это нравилось; а еще ему нравилось, когда он слышал что-нибудь вроде: «Молодчина, парень, хорошо поработал».